Представления древних греков о красоте человеческого тела

Представление о теле человека как части прекрасного в природе уходит корнями в древность. Анализ красоты природы как определенная область исследований появляется позже — у Баумгартена и немецких поэтов и философов конца XVIII в. Кант развил предпосылки, из которых исходил Баумгартен, заметив, что мы воспринимаем красоту как продукт некоторого преднамеренного художественного конструирования. Разделение эстетики на анализ прекрасного в природе, с одной стороны, и прекрасного в искусстве — с другой, очень полезно с точки зрения эстетики спорта. Проводя различие между этими двумя объектами исследований, Гегель рассудил, что произведение искусства стоит выше, чем любое создание природы. Различие вытекает из того факта, что произведения искусства зарождаются в умах людей и потому пронизаны одухотворенностью, чего природа лишена.
С тех пор как Баумгартен попытался объяснить прекрасное в природе, мы не продвинулись дальше понимания, что нам нравится в природных явлениях, или согласия разделять некоторые общие взгляды на то, что здесь прекрасно. Для практических выводов, которые мы сделаем ниже, это имеет немалое значение.
Слово «эстетический» у древних греков означало «чувствующий», «чувственный». Мерилом воспринимаемых чувствами — эстетических—достоинств были формы человеческого тела. Гамильтон (1942) подчеркивала это, описывая отношение греков к искусству:
Наблюдая за соревнованиями атлетов и чувствуя, что никакое порождение воображения не может быть прекраснее этих сильных молодых тел, скульптор создавал своего Аполлона. Древнегреческие художники и поэты осознавали, как великолепен может быть человек — решительный, быстрый, сильный. Человек стал венцом их поисков прекрасного. Все искусство и все помыслы античной Греции сосредоточивались на человеке.
Мы знаем, что уже к первому тысячелетию до нашей эры человеческое общество достигло такого состояния, которое способствовало развитию искусств. Однако для нашего исследования важнее выработавшееся с тех пор у общества почтение по отношению к «столь особенной части природы», как человек.
Вывод, что древние греки понимали прекрасное в том смысле, в каком понимаем его мы, основывается на изучении культурного наследия Древней Эллады.
Для греков стремление к физическому совершенству человека, воплощение которого мы находим в их искусстве—скульптуре, росписи ваз,— одно из направлений гармонического развития личности. С точки зрения древних греков, чем прекраснее тело человека, тем лучше он сам. Не случайно «хозяина Олимпа» Зевса и богов из его окружения эллины представляли себе человеческими существами, превосходившими обычного человека в таких качествах, как сила, красота, смелость, мудрость, атлетические возможности. Иначе по каким бы еще причинам победители олимпийских игр — идеал смертного—избирались скульпторами в качестве моделей для произведений, выражавших преклонение перед божественным началом?
Среди древних греков была широко распространена вера в то, что боги Олимпа защищают и оказывают покровительство людям, которые развивают свое тело, делая его сильным и изящным. «Прежде всего почиталась красота обнаженного тела мускулистого молодого атлета»,—утверждает Джон Фэйрс (1970) и, обращаясь к эпохе Перикла, добавляет, что идеализация безупречного телосложения обнаженного атлета основывалась на политической и религиозной структуре общества того времени.
Богам приписывалось обладание высшей степенью Здоровья, красоты, атлетизма, и афинский гражданин- воин чувствовал, что, пытаясь приблизиться к их атлетической доблести, он мог бы снискать благословение своему здоровью, красоте и физическому развитию. Боги воплощали совершенство, а посему перед человеком всегда была цель, к которой он мог стремиться.
Чувство соразмерности у древних греков в основном совпадает с современным представлением о правильных пропорциях. Однако что такое «чувство пропорции»?
Древние греки по природе своей были достаточно любознательны, чтобы стремиться оценить и объяснить явления Вселенной, вывести определенные законы и правила, которым те подчиняются. С этой целью они поощряли интерес к математике. Платон настоятельно рекомендовал математику как необходимую основу многих других областей знания. Считалось, что математика может содействовать и лучшему пониманию прекрасного в природе и в искусстве. Так, одним из наиболее значительных открытий в математике стало учение Пифагора о пропорциональности соизмеримых величин. Кеннет Кларк (1959) высказал предположение о том, что эстетическая восприимчивость древних греков сформировалась под воздействием изучения пропорций. Знание того, что каждая часть тела соизмерима с другими, означало формирование эстетического стандарта. Фэйрс (1970) пишет по этому поводу:
Целью, ради которой вырабатывался эстетический стандарт пропорциональности, было формирование изящества и симметрии форм тела.
Эталоном абсолютно пропорциональной фигуры, как отмечалось выше, было атлетическое сложение гражданина-воина, чье мускулистое тело, годное и к сражению, и к спортивному соревнованию, являло собой предмет вдохновения для древнегреческих художников. Фэйрс отмечает идеализацию пропорций тела, свойственную греческой философии V века до н. э.:
Стремление к гармоничности физического развития, несомненно, было источником идеализации фигуры пятиборца в греческой философии атлетизма... Пропорциональное тело считалось красивым, - красота для греков одновременно означала и доброту. Подобное же смешение эстетики и этики в образе мышления того времени обнаруживается в эстетико-этическом идеале калокагатии (kalos и agathos). Этот термин обозначал сумму совершенств тела и духа... В пятом столетии до нашей эры понятия добра и зла, красоты и уродства — одним словом, идеалы, с которыми людей сталкивала жизнь, были порождением (и в свою очередь принадлежностью) четко определенного идеала личности— человека как цельного существа. В дополнение к калокагатии такие этические категории, как, например, арэтэ—идеал совершенства во всем и софросинэ—идеал саморегуляции, дисциплины и умеренности, требовали «золотой середины», или принципа «ничего сверх меры». «Чувство пропорции» у древних греков, следовательно, воплощало целый образ жизни, где физический аспект был всего лишь одной из составляющих.
Вопрос, воспринимали ли греки красоту спорта, в приведенном тексте отдельно не рассматривается. Однако несомненно, что соревнования в физической силе и мастерстве, с точки зрения древних греков, были способны продлить жизнь и омолодить их участников. Во время состязания гражданин-атлет якобы активизировал в себе могущество, приписывавшееся богам, и мог даже передать часть его усопшим членам семьи (с чем связаны погребальные обрядовые игры). Острое желание греков достичь идеала всесторонне развитой личности привело к тому, что гимнастика и другие физические упражнения стали важной частью их системы образования.