Поддержка работников сельского хозяйства во время пандемии
19 Мая 2020
Хрупкая экономика Казахстана, базирующаяся на продаже сырья, со скрипом выходит из очередного кризиса. В этот раз только падением цен на нефть проблемы не ограничились – пандемия коронавируса привела к закрытию границы и торговым ограничениям. Что больно ударило по АПК РК.
Свои предложения по выводу отрасли из кризиса подготовил Минсельхоз РК. В их числе – введение аграрных расписок, форвардный закуп сельхозпродукции для формирования ежегодного запаса продовольствия в 365 тыс. тонн, ускорении выхода на рынок Китая казахстанской свинины и некоторые другие. Скажем прямо, список предложений очень и очень скромный. Для того, чтобы вытащить отрасль из кризиса, этих изменений недостаточно. Но видимо, Минсельхоз РК не располагает ни волей, ни ресурсами для принятия более действенных мер. А они назрели, пишет «КазахЗерно.kz».
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
Первое – это отсутствие продовольственной безопасности. А именно: по многим позициям страна оказалась полностью зависима от экспорта – начиная с чеснока и заканчивая мясом.
При этом, ситуацию с закрытием границ усугубила еще и проблема обвала курса национальной валюты. При первых признаках снижения цен на нефть финансовые власти страны в лице Нацбанка (явно играющего на руку биржевым спекулянтам, зарабатывающих на обвалах тенге) тут же начали снижать курс национальной валюты. В считанные дни он упал с 380 до 450 тенге за доллар. При этом, ситуация явно вышла из-под контроля – всеобщая паника отразилась и на ожиданиях полноценного краха экономики. Импортеры в свои расчеты закладывали курс уже 550 тенге за 1 доллар: никто просто не знал, где дно, и есть ли оно вообще у дырявой экономики страны.
Самое обидное, что огромную часть импортируемых продуктов Казахстан вполне способен производить сам – и яблоки, и рыбу, и мясо кур, и сахар. Но…
На Минсельхозе РК и его многолетнем «подельнике» в развале аграрной отрасли лежит полная ответственность за то, что принимаемые раз за разом программы и проекты укрепления продбезопасности и создания продовольственных поясов проваливались. Вместо того, чтобы закрыть дефицит внутреннего рынка по молоку, сахару, фруктам, овощам, рыбе, птице близкие к власти люди инициировали заранее бесперспективные «прожекты» вроде мясного. Туда уходили сотни миллионов долларов – без какой-либо пользы стране.
И вот, весной настал «Час Икс» — вся словесная шелуха деятелей вроде Асылжана Мамытбекова отвалились, и обнажилась правда – нам просто нечего есть, кроме хлеба и картошки.
Ведь пока официальная статистика по привычке нагло врет про рост цен на продукты в размере 4 – 10%, на прилавках магазинов мы видим ценники, которые подскочили в два раза: если до кризиса килограмм яблок стоил 400 тенге, то теперь 800. Кто и на что сможет их покупать? Той несчастной матпомощи от государства в размере 42500 тенге, с учетом нынешних цен, средней семье хватит на два похода в магазин.
Предложение Минсельхоза РК:
повышение производства мяса птицы на 70 тыс. тонн;
расширение площадей и урожайности масличных культур на 122,2 тыс. га, гречихи на 30,9 тыс. га, кормовых на 308,6 тыс. га, овощебахчевых на 11,5 тыс. га.
поддержка кооперации на селе в рамках проекта «от поля до прилавка».
Проблема №2 – отсутствие финансирования
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
Власти во время кризиса с ростом цен и риском остаться без продуктов боролись с проблемой старыми советскими методами – запретами. В первую очередь, запретили вывоз из страны даже тех видов продовольствия, которых имелось с избытком – зерна и муки. Кроме того, запретили магазинам увеличивать цены на социально значимые продукты – все тот же хлеб и картофель, плюс крупы и макароны.
И тут вылезла вторая проблема казахстанского АПК, которая мусолилась годами, но так и не была решена. Это отсутствие у аграриев доступа к дешевым длинным финансам.
То есть, запрет пришелся на тот момент, когда фермеры обычно продавали свой «золотой запас» зерна или другой сельхозпродукции – и получали средства на проведение сева. А поскольку экспорт оказался ограничен, продать свои запасы аграрии оказались неспособны – и столкнулись с риском оставаться без денег, сорвав посевную кампанию.
Цифры тут известны – если кредитные средства на посевную составляют 10% от потребности (60 млрд тенге), то все остальные 600 млрд – собственные средства аграриев.
И тут мы снова должны сказать «спасибо» Минсельхозу РК (а именно, экс-министру Асылжану Мамытбекову) и холдингу «КазАгро».
Дело в том, что государство создавало «КазАгро» совсем для другой миссии, нежели он в итоге стал выполнять.
Давайте вспомним, что изначальная идея, предложенная Елбасы, выглядела так: холдингу «КазАгро» государство дает деньги, практически бесплатно. Холдинг как оператор, с минимальной наценкой на операционные расходы, передает их дальше по цепочке – аграриями или переработчикам, решившим открыть производство по выпуску готовой продукции из сельхозсырья. Таким образом, АПК насыщается доступными кредитными ресурсами.
Однако, в одной «светлой» голове, далекой от сельского хозяйства, но близкой к финансам (да, мы опять говорим про Асылжана Мамытбекова) родился «гениальный» план – зарабатывать на этих дешевых госденьгах. И после этого бесплатные деньги стали доходить до крестьян уже под 14% годовых, а то и больше.
Так руководство Минсельхоза превратило холдинг «КазАгро» в аналог банковской структуры, каковым он сегодня и является – бюрократии тут не меньше, чем в БВУ, деньги стоят дорого и выдаются на короткий срок.
При этом, в отличие от БВУ, «КазАгро» практически оказался неподконтролен никому. Ведь если банки проверяются, а по итогам проверок могут лишиться лицензий за нарушения, то «КазАгро» толком никто и не проверял. А если Счетный комитет или депутаты обращали внимание не самые вопиющие факты злоупотреблений, то их спускали на тормоза.
Мамытбеков же обеспечивал информационную завесу всему этому извращению изначальной идеи, неустанно манипулируя общественным мнением фразой о том, что «КазАгро» должен зарабатывать.
В итоге, «КазАгро» стал «зарабатывать» так, накопил за 10 лет своей работы 400 млрд тенге убытка!
При этом, проблема нехватки кредитных ресурсов в отрасли не только не решилась, но напротив – усугубилась. Дело в том, что «КазАгро» вытеснил из отрасли коммерческие банки. Статистика красноречиво говорит о том, что доля участия БВУ в АПК снижается год от года и к настоящему моменту занимает и вовсе незначительную долю.
Предложение Минсельхоза РК: широкое внедрение электронных аграрных расписок, что должно позволить увеличить внебюджетное финансирование отрасли, а также снять вопрос недостатка залоговой базы у аграриев. МСХРК считает, что этот механизм позволит привлекать до 200 млрд тенге ежегодно. Сюда же относится предложение по внедрению практики гарантированного форвардного закупа сельхозпродукции.
Проблема №3 – отсутствие инвесторов
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
И тут мы плавно переходим к третьей проблеме – отсутствие у частных инвесторов желания работать в аграрной отрасли Казахстана. При том, что власти страны привлечение зарубежного капитала в экономику страны называют приоритетом всей экономической политики, условия для их прихода в сельское хозяйство до сих пор не созданы.
И в растениеводство, и в животноводство инвесторы не пойдут, пока не будет принят понятный закон о земле, гарантирующий иностранному бизнесу возможность работать на земельном участке, в который он вложился (в собственности или в долгосрочной аренде). А сейчас бизнес отпугивают периодически случающиеся в этой сфере скандалы, запреты и изменения правил игры. Вкладываться в создание сельхозпредприятия в тот момент, когда есть малейший риск потерять все инвестиции, никто не будет.
Более того, при всех разговорах о том, что в Казахстане бескрайние сельхозугодия, на практике инвесторы сталкиваются с реальностью – свободных участков нет. Все давно разобрано в аренду близкими к властям людьми, которые и сами на земле не работают, и другим не дают, придерживая участки «на всякий случай». И сколько бы президент ни говорил о том, что простаивающие земли будут изыматься в пользу эффективных собственников, ситуация не меняется.
Еще один отпугивающий инвесторов фактор – отсутствие независимой судебной системы в стране. На сегодня ситуация в глазах иностранного бизнеса выглядит просто: если кому-то из чиновников или других влиятельных людей захочется «отжать» у них бизнес, они это сделают. И никакой суд потом не поможет, поскольку решения Фемидой принимаются совсем не исходя из закона и справедливости.
Предложение Минсельхоза РК: Ускорение процедуры согласования ПСД при строительстве животноводческих ферм до 1500 голов.
Проблема №4 – неразвитость переработки
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
Еще один момент, отпугивающий инвесторов – нестабильная ценовая ситуация на сельхозпродукцию внутри страны. Дело в том, что Минсельхоз РК (да, снова мы вспоминаем Асылжана Мамытбекова) очень долго считал переработку «не своим» вопросом. Мол, наше дело – произвести. А продают пусть сами.
В итоге, мы все видим, к чему это привело – сначала государство «прохлопало» мировое лидерство в экспорте муки, отдав приоритет вывозу зерна (хотя это в разы менее прибыльно). А в прошлом году и вовсе случилась анекдотичная до слез ситуация – мясной «прожект», опекаемый Асылжаном Мамытбековым с обещанием вывести на экспорт десятки тысяч тонн казахстанской говядины, позорно завершился фактом вывоза за рубеж… 156 тыс. голов живого скота. То есть, снова сырье – и отсутствие минимальной переработки. А это – недополученная прибыль, несозданные рабочие места, невыплаченные налоги.
К тому же, отсутствие переработки ведет к периодическому перенасыщению внутреннего рынка страны невостребованными объемами сельхозсырья (пример из недавних – капуста в Туркестанской области).
При этом, соседние государства ведут себя прагматично – они пытаются построить собственную переработку, покупая казахстанское сырье, чтобы максимизировать прибыль за счет продажи уже продуктов переработки. Так, страны Центральной Азии выстроили мукомольную промышленность на нашей пшенице, а Узбекистан приноровился скупать живой скот.
Выходом могла бы стать господдержка экспорта переработанной продукции. Но сколько бы ни звучало таких предложений, они остаются неуслышанными.
Предложение Минсельхоза РК:
распределение квот на импорт мяса птицы среди переработчиков. МСХ считает, что это повысит загруженность мощностей с 45 до 60%;
субсидировании маслосемян, сданных на переработку.
Проблема №5 – сложности с транспортировкой
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
Вспомнив про шукеевскую капусту, нельзя ни сказать в принципе о сложностях с вывозом сельхозпродукции из Казахстана за рубеж.
Морские порты, открывающие доступ к глобальным рынкам, далеко. Везти то же зерно в Новороссийск дорого. Сухопутный экспорт мог бы активно работать на Китай. Но тут и из-за слабости переговорщиков Казахстана, и из-за позиции самого Китая доступ ограничен.
А власти Казахстана, возникает ощущение, продолжают спать, вместо того, чтобы развивать сеть торговых представительств на перспективных рынках и всеми способами открывать дорогу казахстанской продукции.
Более того, неуклюжие действия правительства, закрывшего экспорт сельхозпродукции в период кризиса, порвали репутацию многих бизнесменов страны как надежных поставщиков. Ведь партнеров, которые не получили свои заказы по ранее заключенным контрактам, не волнует, что тому причиной – они просто не будут больше работать там, где есть риск форс-мажора.
В ситуации, когда соседи (Россия, Беларусь, Кыргызстан, Узбекситан) способны потеснить Казахстан в различных сферах сельхозпроизводства на соседних рынках, такая вот медвежья услуга от правительства может стоит очень дорого.
Предложение Минсельхоза РК:
ускорения согласования с КНР реестра казахстанских производителей, имеющих право на экспорт свинины;
проработка с ЕАЭС вопроса отмены таможенных пошлин по ряду товаров.
Свои предложения по выводу отрасли из кризиса подготовил Минсельхоз РК. В их числе – введение аграрных расписок, форвардный закуп сельхозпродукции для формирования ежегодного запаса продовольствия в 365 тыс. тонн, ускорении выхода на рынок Китая казахстанской свинины и некоторые другие. Скажем прямо, список предложений очень и очень скромный. Для того, чтобы вытащить отрасль из кризиса, этих изменений недостаточно. Но видимо, Минсельхоз РК не располагает ни волей, ни ресурсами для принятия более действенных мер. А они назрели, пишет «КазахЗерно.kz».
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
Первое – это отсутствие продовольственной безопасности. А именно: по многим позициям страна оказалась полностью зависима от экспорта – начиная с чеснока и заканчивая мясом.
При этом, ситуацию с закрытием границ усугубила еще и проблема обвала курса национальной валюты. При первых признаках снижения цен на нефть финансовые власти страны в лице Нацбанка (явно играющего на руку биржевым спекулянтам, зарабатывающих на обвалах тенге) тут же начали снижать курс национальной валюты. В считанные дни он упал с 380 до 450 тенге за доллар. При этом, ситуация явно вышла из-под контроля – всеобщая паника отразилась и на ожиданиях полноценного краха экономики. Импортеры в свои расчеты закладывали курс уже 550 тенге за 1 доллар: никто просто не знал, где дно, и есть ли оно вообще у дырявой экономики страны.
Самое обидное, что огромную часть импортируемых продуктов Казахстан вполне способен производить сам – и яблоки, и рыбу, и мясо кур, и сахар. Но…
На Минсельхозе РК и его многолетнем «подельнике» в развале аграрной отрасли лежит полная ответственность за то, что принимаемые раз за разом программы и проекты укрепления продбезопасности и создания продовольственных поясов проваливались. Вместо того, чтобы закрыть дефицит внутреннего рынка по молоку, сахару, фруктам, овощам, рыбе, птице близкие к власти люди инициировали заранее бесперспективные «прожекты» вроде мясного. Туда уходили сотни миллионов долларов – без какой-либо пользы стране.
И вот, весной настал «Час Икс» — вся словесная шелуха деятелей вроде Асылжана Мамытбекова отвалились, и обнажилась правда – нам просто нечего есть, кроме хлеба и картошки.
Ведь пока официальная статистика по привычке нагло врет про рост цен на продукты в размере 4 – 10%, на прилавках магазинов мы видим ценники, которые подскочили в два раза: если до кризиса килограмм яблок стоил 400 тенге, то теперь 800. Кто и на что сможет их покупать? Той несчастной матпомощи от государства в размере 42500 тенге, с учетом нынешних цен, средней семье хватит на два похода в магазин.
Предложение Минсельхоза РК:
повышение производства мяса птицы на 70 тыс. тонн;
расширение площадей и урожайности масличных культур на 122,2 тыс. га, гречихи на 30,9 тыс. га, кормовых на 308,6 тыс. га, овощебахчевых на 11,5 тыс. га.
поддержка кооперации на селе в рамках проекта «от поля до прилавка».
Проблема №2 – отсутствие финансирования
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
Власти во время кризиса с ростом цен и риском остаться без продуктов боролись с проблемой старыми советскими методами – запретами. В первую очередь, запретили вывоз из страны даже тех видов продовольствия, которых имелось с избытком – зерна и муки. Кроме того, запретили магазинам увеличивать цены на социально значимые продукты – все тот же хлеб и картофель, плюс крупы и макароны.
И тут вылезла вторая проблема казахстанского АПК, которая мусолилась годами, но так и не была решена. Это отсутствие у аграриев доступа к дешевым длинным финансам.
То есть, запрет пришелся на тот момент, когда фермеры обычно продавали свой «золотой запас» зерна или другой сельхозпродукции – и получали средства на проведение сева. А поскольку экспорт оказался ограничен, продать свои запасы аграрии оказались неспособны – и столкнулись с риском оставаться без денег, сорвав посевную кампанию.
Цифры тут известны – если кредитные средства на посевную составляют 10% от потребности (60 млрд тенге), то все остальные 600 млрд – собственные средства аграриев.
И тут мы снова должны сказать «спасибо» Минсельхозу РК (а именно, экс-министру Асылжану Мамытбекову) и холдингу «КазАгро».
Дело в том, что государство создавало «КазАгро» совсем для другой миссии, нежели он в итоге стал выполнять.
Давайте вспомним, что изначальная идея, предложенная Елбасы, выглядела так: холдингу «КазАгро» государство дает деньги, практически бесплатно. Холдинг как оператор, с минимальной наценкой на операционные расходы, передает их дальше по цепочке – аграриями или переработчикам, решившим открыть производство по выпуску готовой продукции из сельхозсырья. Таким образом, АПК насыщается доступными кредитными ресурсами.
Однако, в одной «светлой» голове, далекой от сельского хозяйства, но близкой к финансам (да, мы опять говорим про Асылжана Мамытбекова) родился «гениальный» план – зарабатывать на этих дешевых госденьгах. И после этого бесплатные деньги стали доходить до крестьян уже под 14% годовых, а то и больше.
Так руководство Минсельхоза превратило холдинг «КазАгро» в аналог банковской структуры, каковым он сегодня и является – бюрократии тут не меньше, чем в БВУ, деньги стоят дорого и выдаются на короткий срок.
При этом, в отличие от БВУ, «КазАгро» практически оказался неподконтролен никому. Ведь если банки проверяются, а по итогам проверок могут лишиться лицензий за нарушения, то «КазАгро» толком никто и не проверял. А если Счетный комитет или депутаты обращали внимание не самые вопиющие факты злоупотреблений, то их спускали на тормоза.
Мамытбеков же обеспечивал информационную завесу всему этому извращению изначальной идеи, неустанно манипулируя общественным мнением фразой о том, что «КазАгро» должен зарабатывать.
В итоге, «КазАгро» стал «зарабатывать» так, накопил за 10 лет своей работы 400 млрд тенге убытка!
При этом, проблема нехватки кредитных ресурсов в отрасли не только не решилась, но напротив – усугубилась. Дело в том, что «КазАгро» вытеснил из отрасли коммерческие банки. Статистика красноречиво говорит о том, что доля участия БВУ в АПК снижается год от года и к настоящему моменту занимает и вовсе незначительную долю.
Предложение Минсельхоза РК: широкое внедрение электронных аграрных расписок, что должно позволить увеличить внебюджетное финансирование отрасли, а также снять вопрос недостатка залоговой базы у аграриев. МСХРК считает, что этот механизм позволит привлекать до 200 млрд тенге ежегодно. Сюда же относится предложение по внедрению практики гарантированного форвардного закупа сельхозпродукции.
Проблема №3 – отсутствие инвесторов
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
И тут мы плавно переходим к третьей проблеме – отсутствие у частных инвесторов желания работать в аграрной отрасли Казахстана. При том, что власти страны привлечение зарубежного капитала в экономику страны называют приоритетом всей экономической политики, условия для их прихода в сельское хозяйство до сих пор не созданы.
И в растениеводство, и в животноводство инвесторы не пойдут, пока не будет принят понятный закон о земле, гарантирующий иностранному бизнесу возможность работать на земельном участке, в который он вложился (в собственности или в долгосрочной аренде). А сейчас бизнес отпугивают периодически случающиеся в этой сфере скандалы, запреты и изменения правил игры. Вкладываться в создание сельхозпредприятия в тот момент, когда есть малейший риск потерять все инвестиции, никто не будет.
Более того, при всех разговорах о том, что в Казахстане бескрайние сельхозугодия, на практике инвесторы сталкиваются с реальностью – свободных участков нет. Все давно разобрано в аренду близкими к властям людьми, которые и сами на земле не работают, и другим не дают, придерживая участки «на всякий случай». И сколько бы президент ни говорил о том, что простаивающие земли будут изыматься в пользу эффективных собственников, ситуация не меняется.
Еще один отпугивающий инвесторов фактор – отсутствие независимой судебной системы в стране. На сегодня ситуация в глазах иностранного бизнеса выглядит просто: если кому-то из чиновников или других влиятельных людей захочется «отжать» у них бизнес, они это сделают. И никакой суд потом не поможет, поскольку решения Фемидой принимаются совсем не исходя из закона и справедливости.
Предложение Минсельхоза РК: Ускорение процедуры согласования ПСД при строительстве животноводческих ферм до 1500 голов.
Проблема №4 – неразвитость переработки
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
Еще один момент, отпугивающий инвесторов – нестабильная ценовая ситуация на сельхозпродукцию внутри страны. Дело в том, что Минсельхоз РК (да, снова мы вспоминаем Асылжана Мамытбекова) очень долго считал переработку «не своим» вопросом. Мол, наше дело – произвести. А продают пусть сами.
В итоге, мы все видим, к чему это привело – сначала государство «прохлопало» мировое лидерство в экспорте муки, отдав приоритет вывозу зерна (хотя это в разы менее прибыльно). А в прошлом году и вовсе случилась анекдотичная до слез ситуация – мясной «прожект», опекаемый Асылжаном Мамытбековым с обещанием вывести на экспорт десятки тысяч тонн казахстанской говядины, позорно завершился фактом вывоза за рубеж… 156 тыс. голов живого скота. То есть, снова сырье – и отсутствие минимальной переработки. А это – недополученная прибыль, несозданные рабочие места, невыплаченные налоги.
К тому же, отсутствие переработки ведет к периодическому перенасыщению внутреннего рынка страны невостребованными объемами сельхозсырья (пример из недавних – капуста в Туркестанской области).
При этом, соседние государства ведут себя прагматично – они пытаются построить собственную переработку, покупая казахстанское сырье, чтобы максимизировать прибыль за счет продажи уже продуктов переработки. Так, страны Центральной Азии выстроили мукомольную промышленность на нашей пшенице, а Узбекистан приноровился скупать живой скот.
Выходом могла бы стать господдержка экспорта переработанной продукции. Но сколько бы ни звучало таких предложений, они остаются неуслышанными.
Предложение Минсельхоза РК:
распределение квот на импорт мяса птицы среди переработчиков. МСХ считает, что это повысит загруженность мощностей с 45 до 60%;
субсидировании маслосемян, сданных на переработку.
Проблема №5 – сложности с транспортировкой
Какие слабые места выявила коронавирусная инфекция в АПК Казахстана
Вспомнив про шукеевскую капусту, нельзя ни сказать в принципе о сложностях с вывозом сельхозпродукции из Казахстана за рубеж.
Морские порты, открывающие доступ к глобальным рынкам, далеко. Везти то же зерно в Новороссийск дорого. Сухопутный экспорт мог бы активно работать на Китай. Но тут и из-за слабости переговорщиков Казахстана, и из-за позиции самого Китая доступ ограничен.
А власти Казахстана, возникает ощущение, продолжают спать, вместо того, чтобы развивать сеть торговых представительств на перспективных рынках и всеми способами открывать дорогу казахстанской продукции.
Более того, неуклюжие действия правительства, закрывшего экспорт сельхозпродукции в период кризиса, порвали репутацию многих бизнесменов страны как надежных поставщиков. Ведь партнеров, которые не получили свои заказы по ранее заключенным контрактам, не волнует, что тому причиной – они просто не будут больше работать там, где есть риск форс-мажора.
В ситуации, когда соседи (Россия, Беларусь, Кыргызстан, Узбекситан) способны потеснить Казахстан в различных сферах сельхозпроизводства на соседних рынках, такая вот медвежья услуга от правительства может стоит очень дорого.
Предложение Минсельхоза РК:
ускорения согласования с КНР реестра казахстанских производителей, имеющих право на экспорт свинины;
проработка с ЕАЭС вопроса отмены таможенных пошлин по ряду товаров.
Последние новости раздела
12 апреля 2024
8 апреля 2024