Жареные факты посевной

«Это лето прилелето», - доносится из раскрытых настежь окон авто и квартир. Людей на улицах окутывает нещадное июньское марево. Радиоволны уже качаются в такт морскому прибою, навевая беспечным горожанам мысли о скорых отпусках.
«Это лето прилелето», - доносится из раскрытых настежь окон авто и квартир. Людей на улицах окутывает нещадное июньское марево. Радиоволны уже качаются в такт морскому прибою, навевая беспечным горожанам мысли о скорых отпусках.

Совсем другие заботы у аграриев - настала жаркая пора. Жаркая - во всех смыслах. Плохие-хорошие семена упали в землю и теперь у крестьянина одна надежда - на небо, на тучку, на облачко. Нынешний фермер не ходит к бабкам, не стоит с наслюнявленным пальцем среди поля - он напряженно всматривается в монитор, в поисках сводок Гидрометцентра.

Учкудук - три колодца

А они на предстоящее лето - далеко не радужные. И тут уже сбывается все - и многолетние наблюдения за природой, и народные поверья. После суровой малоснежной зимы следует ждать не менее жестокого лета. Многострадальный Иран, на который возлагается столь много надежд по экспорту зерновых, уже «поставил» нам в обмен обширный теплый антициклон, который довольно основательно обосновался в зерносеющей полосе Казахстана и никак не хочет оттуда уходить.

По сведениям синоптиков, подобные аномальные температуры наблюдались в ближайшем прошлом - в 2003 и 2005 годах. Градусник, вещающий невиданные цифры, в первых числах лета стал популярнее телевизора. А вместе с ртутным столбиком растет напряжение полеводов.

И первыми забили тревогу аграрии Акмолинской области. Ранние всходы на отдельных полях уже подверглись невероятному тепловому облучению.

- Еще неделя такой жары, - выражает мнение многих владелец ТОО «Болатбек»,- и собирать будет просто нечего.

По обыкновению умудрено не спешат с выводами ученые. Директор ТОО «Северо-Казахстанская сельскохозяйственная опытная станция» Бильгибай Канафин очень осторожен в прогнозах:

- Могу говорить только о наблюдениях наших специалистов. Раннелетняя засуха, в общем-то, - спутница нашего северного лета и наблюдается весьма часто. Ключевую роль здесь играет полученная в конце апреля - начале мая влага. А ее нам погода подарила выше среднего. На этом фоне северяне, конечно, выглядят в более предпочтительном положении. Запас влаги в почве сложился достаточный для формирования крепкого стебля.

Академику НАН РК Мехлису Сулейменову известна картина по всему зерносеющему поясу:

- Да, действительно, северный регион получил достаточную влагозарядку. Дожди захватили восток Костанайской области, частично порадовали павлодарцев, а вот Акмолинская область оказалась под мощным прессом ультрафиолета. Здесь почти не было поздневесенних дождей. Синоптики обнадеживают нас обильными осадками в середине июля. Но, во-первых, их нужно еще дождаться, а во-вторых, сходимость прогнозов, как мы знаем, составляет 50 процентов. Многие спрашивают ученых, как поступать, если сбудутся не лучшие ожидания. Я всюду повторяю, что определять запасы влаги в почве необходимо до посевов. И если ее влагозарядка сложилась критическая, то смысл в севе отпадает вообще. У нас же некоторые продолжают надеяться на авось. А чего ты хотел, когда закладывал семена в сухую землю?

Конечно, слова академика многим практикам могут показаться категоричными. «У меня есть земля, у меня есть семья, которую я должен содержать. Почему же я тогда не должен сеять при любом раскладе», - рассуждает рядовой аграрий. И не согласиться с ним сложно. Вот и получается, что наши крестьяне, с оптимизмом приступая к севу, просят милости у высших сил, многажды обжигавшись на молоке, дуют на воду.

Минсельхоз нам поможет

Не добавляют оптимизма и чиновники. В Минсельхозе уверены, что каким бы ни был сельскохозяйственный год, отрасль не будет оставлена на произвол судьбы.

Начальник управления департамента земледелия МСХ Сагинтай Жумажанов приводит в пример 2010 год, по погодным условиям сравнимый с нынешним:

- Мы помним, что 2010-й год был тяжелый, тогда за вегетационный период выпало 10-15 мм осадков, и все равно получили урожай. Государство помогло крестьянам, продлив сроки выплат кредитов.

- Никто не в силах повлиять на осадки, - добавляет Сагинтай Жумажанов. - Время покажет. А сейчас нужно решать вопросы с сорняками, насекомыми, и, конечно же, страхованием посевов от неблагоприятных погодных условий.

Вот именно на последнем пункте хотелось бы заострить внимание. Чего ждут от высокопоставленных мужей земледельцы: обеспечения достойной цены на хлеб, разработки взвешенной законодательной базы, при которой можно было бы работать без оглядки на власть?

Как мы знаем, ни того, ни другого МСХ пока предоставить фермерам не в состоянии. О складывании стоимости на казахстанский каравай издание «КазахЗерно.kz» писало много и подробно, и напишет еще, будьте уверены. Сегодня речь пойдет о втором аспекте. Восемь лет назад МСХ РК «предложило» сельхозтоваропроизводителям отличный, по их мнению, «зонтик для посевов», выпустив Закон «Об обязательном страховании в растениеводстве». Теперь уже ясно как день, что обезопасить труд фермера МСХ тем самым планировало меньше всего. Просто в 2006 году мы активно вступали в ВТО, и стать «зеленой корзиной» для АПК страны как раз таки и должен был принцип страхования. Но в ВТО, смеем напомнить, мы так и не вступили, а нормативный акт дырявый, как дуршлаг, одномоментно стал еще одним ярмом на шее отрасли. Только ленивый финансист не «откомментился» по поводу выхода документа. В числе главных недочетов назывались огульность подхода к такой специфической сфере как сельское хозяйство, которое само по себе - весьма рискованный бизнес, дороговизна тарифов, неготовность селянина к таким сложным финансовым отношениям.

Все не так, как надо

Да, фермеры увидели в нововведении лишь очередное средство поживиться за их счет, и попытались уйти в непробиваемый «игнор». Но гайки были закручены довольно крепко с самого начала. Началась активная пропаганда, территориальным инспекциям МСХ РК переданы функции карать огнем и мечом. Это сейчас начальник зерновой инспекции по СКО Марат Бекназаров может пошутить: «Ну вот, весна началась, скоро будем штрафовать!» (в прошлом году по области был наложен только один штраф за уклонение от обязательного страхования). Но его предшественники помнят истерику первых лет разъяснения полезности страховки.

- Сейчас вся работа отлажена. Завершается посевная - ждем 15 дней, которые оговариваются в законе, и следим за сводками сельхозуправления: сколько крестьян заключили договоры, есть ли факты отказа. В прошлом году был только один такой случай. На директора агроформирования наложен штраф в 600 тысяч тенге.

Парадоксально, но в СКО, где сельхозугодья располагаются в большинстве в степной и лесостепной зоне, то есть менее подверженной засухе, - самые дисциплинированные тоошники и кхшники. Здесь страховые случаи наступают только в аномальные годы, и в принципе страховка нужна как собаке пятая нога. И страховые компании, не скрывая своих финансовых тайн, говорят о том, что дебет с кредитом удается свести за счет севера. Накал повышает юг. Кстати, те, кто нуждается в защите для посевов больше всего, первыми разобрались в недалекости принятых Минсельхозом мер.

В ВТО стремились-стремились, да только выстремились

Так получилось, что один мой знакомый фермер оказался в числе тех, кто первым испытал на собственной шкуре все прелести агростраховки. Звоню ему: «Петр Ильич, расскажите для газеты, необходимо ли страхование на селе?». Сначала услышал тяжелый вздох:

- Витя, не рви мне лишний раз душу… Достаточно просто взять в руки договор с любой страховой компанией и прочитать, чтобы понять, какой это обман. Нам в очередной раз административно-командным методом предложили еще одну забаву МСХ. Под видом подушки безопасности мы получили еще один геморрой в горячую пору. Помимо основной нашей работы, помимо всех отчетов в управления и ведомства, смысл которых мы до сих пор не можем понять, помимо налоговой отчетности, нам приходится еще отлучаться от химобработки посевов, проводить дополнительную инвентаризацию сельхозугодий со страховым агентом. Но это - цветочки, ягодки начнутся тогда, когда, не дай Бог, на вашем поле случится страховой случай. Это столько нервов! Это столько времени! А в итоге - пшик. Конечно, при таком отношении крестьяне всеми силами будут отбрыкиваться от этой напраслины. Что ж, каждый год крестьян обманывают и мы готовы к этому…

Для справки

Страховые тарифы исчисляются дифференцированно для каждой области и составляет от 1,33% до 9,15% от размера страховой суммы и зависят от вида сельскохозяйственных культур (зерновых, масличных, сахарной свеклы, хлопка) и природно-климатической зоны.

Страховая выплата осуществляется в размере убытка страхователя в пределах страховой суммы.

Страховая сумма рассчитывается следующим образом: посевная площадь умножается на нормативы прямых производственных затрат, которые ежегодно определяются постановлением Правительства для каждого региона. Законом также определен максимальный размер страхового тарифа.

Остановимся подробно на каждом из этих пунктов.

Можно было бы остановиться подробно на каждом из пунктов и, поверьте, в каждом найти значительные прорехи. Если бы не один обобщающий момент: все исчисления в конечном итоге пляшут от упомянутых выше нормативов прямых производственных затрат. Они, что мы тоже подчеркиваем, согласно закону, ежегодно определяются постановлением Правительства для каждого региона. Говоря простым языком, в Казахстане страхуется не будущий урожай, а те затраты, которые понес фермер для его получения. То есть посеял он - всходы сгорели, убирать он не собирается. Поэтому в прямой убыток входит только семенной материал, химикаты, солярка, износ техники, оплата рабочим. Какую-то логику в этом усмотреть можно, если отбросить все слова руководства страны о значимости АПК и формировании продовольственной безопасности. Но это еще полбеды. Как выяснилось, на самом деле нормативы не обновлялись с 2009 года. То есть на документе всякий раз перебивается дата и… все. Это утверждение легко проверить: документ общедоступен в интернете. Кстати, очень любопытное чтиво. Согласно расчетам министерских ученых, посеять, например, гектар пшеницы в Актюбинской области (с предполагаемой урожайностью 10 ц/га) обойдется вам всего в 2280 тенге, а, например, в Костанайской (при ожидаемой урожайности 16 ц/га) и того дешевле - 1596.

После этих цифр впору удивиться: и чего это наши фермеры не живут на Лазурном побережье, и не управляют делами с помощью видеоконференций?.. Может, ёрничество здесь некоторым и покажется излишним, понятно, что расчеты эти делались еще и с целью искусственно занизить страховые тарифы, так сказать, облегчить бремя обязаловки, но ведь они же ложатся в основу при исчислении страховых выплат. То есть при возмещении потерь при наступлении страхового случая снова применяется этот грошовый коэффициент.

Мало того, при написании обсуждаемого закона Минсельхоз сделал большой поклон в сторону страховщиков, отводя им срок для погашения: при частичной гибели посевов - не ранее одного месяца, но не позднее трех месяцев со дня окончания уборки урожая; в случае полной гибели - в течение десяти рабочих дней с момента получения страховщиком документов.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что вегетационный период в Казахстане длится около шести месяцев, прибавим к этому еще три месяца, обеспеченных законом, а теперь представим себя финансистом средней руки и догадаемся о том, сколько раз страховая компания, как и любой банк второго уровня, может прокрутить эти деньги за девять-то месяцев. А примерив шкуру фермера и так оставшегося на бобах после засухи или града, высушим глаза от слез, истопчем все ноги, выбивая свои кровные у страховщиков.

Но и это еще не вся арифметика. Упоминаемые выше «степени гибели посевов» - это вообще смех ходячий. Представьте себе, что должно случиться в природе, чтобы на поле не осталось ни колоска? А ведь только в этом случае признается полная гибель посевов. Все остальное - частичная гибель. Соберешь ты после стихии (а собрать нужно хотя бы исходя из агрономических соображений) хоть восемь центнеров, хоть два мешка, - получишь одинаковую копеечку. Это еще один лаз, вернее сказать, распахнутые ворота для изначально преследующих корыстные цели страховщиков. Незначительные изменения в законе, которые в массе были написаны в 2006 году, не на много расширили эту дифференциацию. Стало учитываться, был ли реализован урожай и в каком объеме, но суть условий выплаты осталась та же: стоят на поле колосья - пеняй на Зевса или Гелиоса или еще кого, не выжегших растения на корню.

Страховщики тоже плачут

Что самое смешное закон-подушка не нужен даже тем, кто по нему должен получить максимальную выгоду. Имеются в виду страховые компании. Купившись вначале на слово «обязательное», практически все ведущие иншуранс-группы республики принялись окучивать новый вид услуг в надежде на невозвратные барыши. Но поработав немного в сфере, где сам черт ногу сломит, потихоньку стали отводить глаза от «выгодного дельца». В итоге, спустя восемь лет, из одиннадцати работающих на рынке оказания подобных услуг фирм, остались только… три. Две из них, по слухам, аффилированны к крупным зерновым холдингам и имеют задачу просто не отдать в чужие руки свои денежки. Одна заявляет о своей меценатской деятельности в сфере АПК.

- Мы работаем с глубоким осознанием того, что обязательное страхование в растениеводстве имеет исключительно социальную направленность, - поделился с нами в телефонной беседе начальник отдела развития аграрного страхования АО «Казахинстрах» Жангельды Муканов. Со специалистом у нас вышел обстоятельный эмоциональный разговор по душам. Сразу чувствовалось - накипело. А суть претензий страховщиков к закону, в общем-то, сводится к простому: для компании оно - только статья расходов, которые удается перекрывать за счет сборов с других видов.

- Вот, посмотрите, в схожем по погодным условиям 2010-м году мы на страховании в растениеводстве «заработали» 220 миллионов, а потратили - 357. В эту сумму мы включаем и сами выплаты, и агентские расходы, и содержание аппарата. Законом предусмотрено пятидесятипроцентное возмещение страховых выплат и оплаты услуг агента. В расчет не берутся комиссионное вознаграждение, приобретение метеосводок, затраты на ГСМ, командировочные расходы, выплата заработной платы и прочее. В результате два года назад мы по ОСВР сработали с минусом 41 миллион. Да и то, по правде сказать, эти деньги мы получаем с большим опозданием. Наш оптимизм держится только на доброй воле руководстве АО и вере в то, что когда-нибудь ситуация примет цивилизованные очертания. А для этого, по нашему мнению, по мнению независимых специалистов, необходим комплекс мер. Во-первых, основательный пересмотр нормативов производственных затрат и, как следствие, тарифов на страхование. Во-вторых, поможет более дифференцированный подход к субсидированию страховых компаний. Ведь простой пример, наш агент получает одинаковую ставку за выезд в соседнее хозяйство и за изнурительный вояж по полям за несколько сот километров. Также не хватает основательности в подходе к делению на зоны риска. Скажем, на севере страховых случаев, по понятным причинам, значительно меньше, тогда как в более южных областях за возмещением убытков обращается чуть ли не каждый пятый. Если выгода от растениеводства в этих регионах близка к нулю, если Правительство использует в регулировании отрасли чаще всего административные меры, может, стоит включить их вновь и порекомендовать аграриям в областях со значительной степенью риска в земледелии сделать упор на животноводство, а от пахоты отказаться вообще?

Третья и существенная палка в наши колеса - это общества взаимного страхования, которые на деле показали свою недееспособность, они не только не снижают напряжения в сложившейся ситуации, но и накаляют его еще больше.

Шараж-монтаж?

Еще одно подсмотренное и хорошо работающее на западе новое - общества взаимного страхования. Их деятельность широко применима в области обязательного страхования в растениеводстве, но, как бы это выразиться… стихийна. Незамысловатая форма организации ОВС, основанная на долевом участии, и регламентируемая, по мнению многих специалистов, откровенно попустительским Законом «О взаимном страховании» породила лишь только кипу критических материалов в СМИ, общая мысль которых сводится к тому, что ОВСы выбрали основной своей целью - служить «отмазкой» для крестьян перед контролирующими органами. Отсутствие надлежащего финансового надзора за обществами позволяет им демпинговать на рынке страховых услуг. То есть лицензированный страховщик берет с крестьянина, положим, 85 тенге за гектар, а в ОВСе с него же потребуют всего 60. Вопрос: куда пойдет крестьянин, не надеющийся получить страховую выплату в случае чего, и желающий только одного - чтобы прекратились назойливые звонки из сельхозуправления?

Фермеры шутят: по ОВС можно точно сказать, будет ли год урожайным. Когда особых проблем в земледелии не ожидается, общества работают на всю катушку, чуть небо заполонили тучки или предвидится засуха, ОВСы сворачивают свою деятельность, и всеми силами уходят от основных своих обязанностей. А если уж страховой случай наступил и фермер пришел за причитающимся ему вознаграждением, то всех удовлетворяет простой ответ: денег нет. Их «съедает» административный аспект.

В цивилизованном мире подобные общества мало того, что живут за счет государства, но и организовываются на базе более мощных общественных объединений, ассоциаций фермеров или животноводов. Но, видимо, руководство отрасли, делая ставку на кооперативы, подзабыло, что их базис в лице союзов фермеров, птицеводов - мало ли каких еще «водов» - оно немножко… упразднило, отодвинув от участия в формировании политики в сфере АПК, забрав функции распределения кредитов и так далее.

Когда же и на нашей улице «КамАЗ» с пряниками перевернется?

Да, газетчикам можно попенять, что, дескать, частенько они вворачивают в свои материалы все эти «А как у них» и «Делимся опытом». Что, де, одно место с пальцем сравнивать. Их демократия имеет вековую историю, нашей - всего 20 лет от роду. Но так как используются эти «поглядывания» журналистами вслед за законотворцами, то основная их цель - сравнить, тем ли путем идем, товарищи. Мы подсмотрели, как покрываются риски по выращиванию урожая в навязшей на устах и ушах Канаде. Там, к примеру, имеется целых три различных программы для покрытия рисков по выращиванию урожая, основной задачей которых является обеспечение стабилизации доходов фермеров. Кроме того, в каждой провинции, учитывая местную специфику, разработаны и внедрены дополнительные программы на региональном уровне.

Обратим внимание на формулировку. Компенсируется недобор фермера от процента ожидаемого среднего урожая. Что крайне напоминает логику - все исходит из дохода фермера. От среднего урожая отнимается чистая прибыль, и остаются средства, на которые он должен вывести технику в поле следующей весной, ну и учитывается доля «на поддержание штанов». Обычно максимальное покрытие, предоставляемое по этой программе, составляет 80% среднего урожая, но по отдельным культурам, риск выращивания которых ниже, оно может доходить до 90%. Вот реальная дума о продовольственной безопасности страны!

Федеральное законодательство устанавливает общие рамки программы (и теперь внимание - авт.), давая возможность провинциям на региональном уровне дорабатывать их с учетом местной специфики с участием представителей федерального правительства, местных органов власти и самих производителей. То есть они еще и сами для себя законы пишут. Вот это роскошь…

Ну а суммы, выделяемые правительством «ихним» на эти цели называть не буду, чего уж, действительно… сравнивать…